Если пожелает Всемилостивый Бог
Шахмухаммед Ишмукаев1 почтет за высокую честь пригласить вас на церемонию бракосочетания (никах), которая, если будет угодно Всевышнему, состоится 12 сентября 1800 года в 2 часа дня, т. е. в среду сразу же после полуденного намаза2 .

 

Такое приглашение было разослано многим достопочтенным и авторитетным в округе людям. И вот к назначенному времени к дому Шахмухаммед-бая3 стали подъезжать на тарантасах участники торжества: Альмухаммед-хазрат4 , Ахматша-хазрат, Валиулла-хазрат, Заки-хазрат, муэдзин5 Джамал, кари6 Хаким, Мардан-суфи… "Поздравляем, поздравляем! Да будет благословен этот день!" - громко приветствовали хозяина гости. Впрочем, тарантасы и двуколки продолжали прибывать, заполнив вскоре уличное пространство перед домом. Там же толпилось множество зевак.

В доме все было готово к началу церемонии, ждали только Шахимардана и Гали-бая. Наконец появились и они и, поздравив хозяина с радостным событием, степенно проследовали во внутренние покои. Замыкал шествие сам Ишмукаев.

Почти в каждой комнате трехэтажного каменного особняка стояли празднично накрытые столы. Шахмухаммед с гордостью оглядел большой зал, где два длинных стола были предназначены для хазратов, а другие два — для сватов. Он проверил и все остальные помещения — гостиную, нижнюю часть дома, чердак. По-видимому, нужные люди уже собрались, и церемонию можно было начинать. "Ну что ж, досточтимые хазраты, все готово, пожалуйста", — сказал Шахмухаммед. Приходской мулла Ахметшах прочистил горло и для верности осведомился у свата Фахри, можно ли приступать к чтению положенной молитвы. "Конечно, хазрат, начинайте. Сегодня узами никаха сочетаются дочь уважаемого Шахмухаммеда Айсылу и мой сын Бикбау". При этих словах все присутствующие слегка улыбнулись. "В приданое даю десять тысяч!" — добавил Шахмухаммед. И тут Ахметшах-хазрат, даже не спрашивая, есть ли свидетели, и позабыв о том, что должен еще услышать слова согласия от невесты и жениха, бросил искоса взгляд на ишана7 Шахимардана и потупил голову. "Нет уж, мулла Ахметшах, читайте молитву сами", — громко сказал ишан. Ахметшах-хазрат снова прокашлялся и, наконец, начал: "Альхамду лиллях8…". Все прошло гладко, если не считать, что он забыл произнести часть аята9, а именно: "А если вы боитесь, что не будете справедливы…"; но зато другую часть: "женитесь на двух, и трех, и четырех" — прочитал с большим чувством, тщательно растягивая гласные.

Сват Фахри и Шахмухаммед, шелестя банкнотами, обошли столы, за которыми сидели хазраты. За такие подаяния краснеть не приходилось: хазратам досталось по пятьдесят (!), муэдзинам и кари — по двадцать пять рублей.

Мелодичный перезвон тарелок и ложек заполнил весь дом. Стали разносить блюда — одно за другим, в определенной очередности. При появлении на столах каждого последующего кушанья ишан Шахимардан и хазраты нахваливали хлебосольного хозяина. Шахмухаммеду и свату Фахри было очень приятно слышать одобрительные слова. Ведь их произносили не кто-нибудь, а хазраты, которые, конечно же, знают все на свете и все могут оценить по достоинству!

Праздничный обед удался на славу. Столы ломились как от яств домашнего приготовления, так и от кушаний, специально для "свадьбы" закупленных в кондитерских лавках. Одно блюдо сменяло другое, а в конце гостям подали шербет. Гости, улыбчиво переглядываясь, полезли в карманы. Зазвенели монеты, зашуршали ассигнации. Деньги складывались на тарелки, которые затем унесли в женскую половину дома. Была прочитана заключительная напутственная молитва, и хазраты вновь потрафили тщеславию хозяина льстивыми речами.

Расходились гости весело, смеясь, разговаривали друг с другом, желали «молодым» крепкой любви на многие годы. Хазраты о любви не говорили. Они с явным удовольствием придерживали свои карманы, наполненные банкнотами, и приговаривали: "Вот это хозяин так хозяин, настоящий благодетель, щедрой души человек!".

Уже во дворе, пока гости не успели разъехаться, Шахмухаммед спешно раздавал деньги и подарки кучерам; каждому досталось по три целковых, по булке и платку. Покончив с этим, он подошел к гостям с высоко поднятой головой, распираемый гордостью. Конечно, его щедрость и на этот раз не осталась без внимания. Ишан поспешил выразить свое почтение в несколько выспренней форме: "Твое рвение и добродетель достойны милости Всевышнего, Шахмухаммед!".

Тот, хотя и не понял до конца смысла сказанного, тем не менее, принял серьезный вид и произнес: "Да, конечно, хазрат, пусть так и будет".

Гости разъезжались, обменивались впечатлениями: "Вот оно как, богатство-то… Это надо же — столько денег вбухать в кукольную свадьбу! Подумать только: сорок тысяч рублей, люди и на настоящую свадьбу не тратят столько. Да, хорошо быть богатым!".

Читателю, наверное, трудно поверить, что на кукольные игры расходовались такие громадные суммы, но именно так все и было! И наверняка вы спросите с недоумением: а зачем, во имя чего это делалось? Кому была польза от этого? Да никому. Ответ на подобный вопрос может быть один: справили кукольную свадьбу и потратили на нее сорок тысяч целковых. Вот и весь сказ! Единственным побудительным мотивом для таких пирушек было непомерное тщеславие.

Шахмухаммед и "сват" Фахри еще некоторое время пользовались популярностью у населения. Но вскоре их капризы стали предметом уже не восхищения, а порицания. Странно, не правда ли? И все это не плод воображения писателя, а наша не столь уж и давняя действительность. Нужно принять во внимание то обстоятельство, что прошлое иногда кажется нам странным и удивительным, но это с точки зрения нас, людей ХХ века. Вообще не стоит удивляться, если порой то, что совершалось столетие назад, нынче подвергается осмеянию. Так было и в девятнадцатом веке по отношению к восемнадцатому, так будет и в веке двадцать первом, и наши потомки посмеются над тем, что происходит сегодня. Лично я в этом не сомневаюсь.

…Как бы то ни было, но кукольная свадьба стала достоянием прошлого, а вскоре, так и не сумев найти достойное применение своим деньгам, умерли сначала Шахмухаммед-бай, а затем и "сват" Фахри. И опять вопрос: неужели они были до такой степени невежественны, что не могли дать отчета в своих действиях? Неужто они не задумывались над смыслом и последствиями своих поступков? Я мог бы сказать так: для булгар вообще свойственно не очень-то ломать голову в поисках ответа на вопросы "почему?" и "зачем?". Это — "старая добрая" традиция. Если бы не она, возможно, сейчас перед нами не стояло бы так много трудноразрешимых проблем. И все же давайте вспомним старую поговорку: "кто прошлое помянет…" — и примемся, наконец, за настоящее дело. В XIX веке на кукольные свадьбы тратили по сорок тысяч, а расходы на настоящие, говорят, доходили и до восьмидесяти тысяч рублей. А сейчас таких денег нет даже для открытия новых школ. Между тем просвещение является в наше время самой важной областью, самой надежной опорой нации.

…Год шел за годом, менялись люди, уменьшились в размерах байские шапки с бобровой оторочкой, а белые калфаки10 их жен стали заметно короче. Однако, несмотря на это расходы не увеличивались, а за капризами моды просто невозможно было угнаться. Читатель спросит: "А что же делали в то время наши ученые мужи-улемы? Разве не говорили они в своих проповедях о никчемности и вреде того, что творилось? Разве не предупреждали они о будущей катастрофе, если не пресечь безобразия на корню?" Я уже говорил, что и Фахри, и Шахмухаммеду, и многим подобным им пели дифирамбы. Но это — дело прошлое. Как говорится, прошло — быльем поросло. Вскоре улемов увлекло другое занятие. Они начали рьяно рассуждать на тему: "обязательно ли чтение ночной молитвы на территории Булгарского Юрта11?" Достаточен ли временной промежуток между ночным и утренним намазом? Все булгарские улемы подключились к обсуждению сего "спорного" вопроса. Практически ни один званый обед, как и ни одно другое собрание не обходились без рассмотрения этой проблемы. Размах дискуссии приобрел немыслимые масштабы. Сторонники разных взглядов озадачивали соперников все новыми и новыми аргументами.

В конце концов, все это стало напоминать сельские сходы, а разноголосица и страстность спорящих доводила многих до полного одурения. Было и так, что какой-нибудь мулла сегодня придерживался одного мнения, а на следующий день уже отстаивал совершенно противоположную точку зрения. Впрочем, это явление имело под собой известное основание: нанюхавшись табаку, диспутант оказывался в лагере противников ночного намаза, а на следующий день, одурманенный опием, неожиданно для себя вставал на его защиту. Да, Шахмухаммеда и Фахри уже не было, однако оставались люди, практически ничем от них не отличавшиеся. К примеру, они ощущали особый прилив веселого настроения по поводу очередной кукольной свадьбы. Расходы, конечно же, не те, но все равно ужасно интересно и забавно. Эти любители "жареного" просто соревновались между собой в организации званых обедов, во время которых испытывали такое же удовольствие от вида отчаянно спорящих мулл, как если бы они лицезрели танцующих рабынь при дворе средневекового падишаха. Все это приобрело огромный размах, а расходы, возможно, даже превысили те суммы, что пошли на устройство кукольных свадеб. Среди улемов возник настоящий раскол, глубокий конфликт. Враждующие стороны издавали брошюры, в которых не только указывали на ошибочность суждений идейного конкурента, но даже доходили до прямых обвинений в вероотступничестве. Излишне спрашивать, какую пользу принесли все эти словопрения обществу. Я уже писал, что в такого рода конфликтах у нас не принято думать об общественном и национальном благе, да и вообще о какой бы то ни было пользе. Главное — спор, остальное неважно!

Тогда же стали строиться мечети, открываться медресе, начался процесс приобщения детей к грамоте. Однако зададимся вопросом: для чего открылись мектебы и медресе, оправдывали ли они свое предназначение? Содержательной части образования внимание не уделялось,  большую часть времени шакирды проводили за изучением предметов, которые никак не пригодились бы им в будущем. Равным образом, в медресе не придавалось значения воспитанию высокой нравственности, обучению этикету и хорошим манерам, то есть качествам, совершенно необходимым для благополучия нации. И совершенно естественно, что выпускники подобных заведений не годились не только на роль вождей, они вообще никуда не годились. Впрочем, они и не сознавали этих недостатков, а потому без всяких колебаний сами становились преподавателями и, конечно же, не могли дать новому поколению образцов, достаточных для подражания. Именно из-за таких горе-учителей множество наших соотечественников оказались лишены нормального человеческого воспитания. Отравленная ядом таких, с позволения сказать, наставников, немалая часть представителей нашей нации в результате имела обо всем ложное представление. Их обуревали самые причудливые мысли относительно этого мира и мира потустороннего, не покидавшие бедняг до самой смерти.

Во все времена важнее всего было и остается говорить правду, какой бы горькой она ни была. Этот принцип, конечно, применим и к нашим муллам. Ведь 95 из ста относились именно к таким, о которых я говорил выше. Несомненно, была и небольшая доля тех, чьи представления о жизни вполне отвечали духу времени. Однако они не сумели широко распространить свои идеи, видимо, в силу малочисленности, а возможно, просто боялись высказать их вслух.

Между тем ремесла в этот период развивались довольно неплохо, несмотря на противодействие улемов, постоянно твердивших, что «…лишь Бог дает пропитание, что нужно постоянно давать подаяние, и что все разговоры о заработке на хлеб насущный означают неверие». При этом они ссылались на Коран, не понимая его сущности, то есть снова морочили людям головы. Однако традиции торговли, коммерции, столь укоренившиеся в народе, не могли исчезнуть так просто. Вот почему булгарские купцы вели оживленную торговлю по всей Азии. Признаем все же, что торговля эта велась хаотично и практическая польза ее вряд ли сознавалась. Скорее всего, успехи в торговле достигались за счет того, что торговать с азиатами больше было некому, но и в этом случае из-за давления русских чиновников, лишь некоторые могли по-настоящему, полноценно заниматься коммерцией.

Степень развития промышленности также можно было считать весьма высокой. Булгары построили немало заводов и фабрик. И функционировали они не хуже русских предприятий. Равным образом земледелие и животноводство вполне соответствовали требованиям времени. Скажем так: хотя в этих областях и не было особо крупных достижений, от русских мы не отставали.

Тем временем в российской жизни произошли значительные перемены. У русских открылись школы, учебный процесс в которых базировался на новых принципах. Вскоре появились и школы для всех сословий и классов. Это дало русской нации новый духовный импульс, столь сильный, что принадлежность к ней сама по себе стала поводом для гордости. В результате во всех областях русской жизни стали активно проявлять себя личности с новаторским складом ума, а так как они знали толк и в торговле, и в других отраслях, булгары уже не могли конкурировать с ними на равных и понесли значительный ущерб. Почему? Да потому, что мусульмане так и не сумели по-настоящему оценить предназначение, истинный смысл того, что делают. Медресе же оставались теми же, что и раньше. То же касалось и идейной эволюции. Мы вовсе не торопились менять свои представления о мире, в котором живем.